Взгляд со стороны Сирии на бой у поста ДПС в Ингушетии

В последнее время мы ждем праздников с некоторым беспокойством. Почему-то в праздники всегда активизируются неадекваты. Будь то революционеры с кастрюлями, националисты всех мастей, радикалы религиозного толка. Даже какие-нибудь нудисты или гомосексуалисты.

Не дают нам спокойно отдыхать. В огромной массе хороших людей всегда находится кто-то, кому очень плохо, когда остальным хорошо. Прошедшие праздники не оказались исключением. Нескольким российским семьям они принесли горе. Погибли сыновья, мужья, отцы. Погибли достойно. Как мужчины. Но горе от осознания этого меньше не стало. Горе — оно всегда горе.

Большинство россиян в калейдоскопе прошедших событий даже не заметили странного боя, который произошел 5 ноября на посту ДПС в Ингушетии. Нам гораздо “веселее” было наблюдать за “революцией”, которая началась 5 ноября и успешно закончилась задержанием двух-трех сотен дебилов с ножами, петардами и травматическим оружием в тот же день.

Наверное, этот бой даже не стал бы достоянием федеральных СМИ, если бы не “полный фарш”.

По сообщениям новостных агентств, там было всё. От нападения на стационарный пост и перестрелки с полицейскими до самоподрыва террориста-смертника и блокирования боевиков спецназом. С закономерным удалением боевиков с лица земли.

В некоторых СМИ, особенно не особо популярных и читаемых, но имеющих постоянную аудиторию, появилось мнение о том, что активизация террористов в Ингушетии — это ответ на разгром ИГИЛ* в Сирии и Ираке. Причем тема эта муссируется достаточно активно.

И в этом есть определенная логика, как ни странно.

Мы в свое время писали о возможности возвращения боевиков из Сирии в свои страны. Эта проблема действительно серьезная. Но, она решается нашими спецслужбами достаточно хорошо.

Точных сведений о тех, кто участвовал на стороне боевиков в Сирии, у нас нет. Но это не означает, что таких данных нет у тех, кому они необходимы, что вполне логично и обоснованно.

На чем основаны такие предположения? Как связаны Сирия и Северный Кавказ?

Этот вопрос имеет вполне логичный ответ. Для понимания ситуации достаточно знать основы идеологии ИГИЛ*.

Согласно этим постулатам все территории планеты, на которых проживают мусульмане, автоматически подпадают под власть халифата. Такие территории называются вилаятами.

Естественно, одним из таких вилаятов и является Северный Кавказ. В частности, Ингушетия. Мы не зря заострили внимание на том, что противодействие идет террористам, которые попытаются “раствориться” среди родного народа и “исчезнуть”.

Но свете предпринятых и проводимых на постоянной основе действий спецслужб и полиции очень сомнительной выглядит версия “возвращенцев”.

А вот другая версия, которую так же озвучивают некоторые СМИ, действительно заслуживает внимания. Это версия об “уснувших боевиках”. То есть, о тех, кто желал уехать в Сирию и Ирак, но в силу приказа свыше остался дома. Для проведения диверсий и других террористических актов по приказу халифата. По поводу таких “сонь” сегодня болит голова у руководителей спецслужб не только на Кавказе. Но об этом чуть ниже.

Именно эта версия, по нашему мнению, гораздо лучше объясняет те события, которые произошли на посту ДПС. В сети не так много видео материалов о нападении. Но они есть. И мы внимательно изучили эти материалы. Как и сообщения официальных лиц об инциденте. Если честно, нестыковок — как личинок комара в летнем пруду.

Прежде всего следует обратить внимание на то, что на посту стояли вполне профессиональные полицейские и, судя по организации службы, прекрасно знавшие о возможности нападения. Уничтожить такой наряд ДПС теми силами, которыми располагали террористы, было просто невозможно.

Далее, в ходе самой перестрелки среди полицейских не было никакой паники. Это был бой солдат, которые знают, на что идут и понимают, что смерть их может настичь в любой момент. Четкие, без суеты действия, команды командиров, профессиональный расход боеприпасов. Многие вещи говорят именно о хорошо подготовленных бойцах в ДПС. Причем бойцах, которые имеют боевой опыт. Без уточнения где, главное, он имел место быть.

Ещё более непонятными на первый взгляд выглядят действия террориста-смертника. 4-5 автоматов, которые в случае удачи нападения получили бы террористы, стоили потери смертника? Стоили многомесячной подготовки этого человека к смерти? Какой результат его самоподрыва? Уничтоженный блок-пост ДПС? Ну не бред ли?

Некоторые из читателей сейчас, возможно, вспомнят о запугивании населения и силовиков такими терактами. Полицейские должны испугаться теперь? Тоже смешная версия. особенно в свете того боя, который мы увидели на видеосъемке. Таких запугаешь…

А теперь несколько неожиданная для некоторых версия. Бой на посту ДПС всего лишь случайность, которая случилась благодаря тому, что наряд ДПС реально нес службу. Реально проверял проезжающие автомобили и тех, кто в них находился. И это послужило причиной боестолкновения.

“Живой фугас” везла “группа поддержки” для выполнения какого-то серьезного теракта в многолюдном месте или на каком-либо важном объекте. Именно в этом варианте пазл начинает складываться. Тут и начало перестрелки в заведомо проигрышном месте. Тут и гибель того сотрудника, который занимался осмотром автомобиля или проверкой документов пассажиров. Даже самоподрыв смертника вписывается в общую логику.

Зажатые боем и понимающие, что вариантов спасения “живой мины” нет, боевики решают применить её на месте. Потому и проникновение на сам пост, в надежде на бойцов, которые ведут бой оттуда, вполне логично.

Мы часто не замечаем чужого подвига. Что с того, что в перестрелке с бандитами погиб полицейский? Он знал, чем рискует. Он знал, что работа в полиции опасна. А то, что этот сотрудник ДПС, возможно, спас множество жизней простых россиян, мы предпочитаем не знать. Не так страшно нам будет.

Но как бы это ни было, опасность этих “проснувшихся” террористов, которые часто даже не понимают, что они террористы, существует. В особенности — на Северном Кавказе, точнее, в отдельных его частях. И Ингушетия — это, по нашему мнению, не просто так.

Географический расклад.

В Чеченской республике сегодня невозможно представить тепличные условия для террористов. Несмотря ни на что: рельеф, «обиженных» из прошлых времен и так далее. Кадыров жестко держит регион, здесь нечего сказать.

Дагестан. 50 тысяч квадратных километров территории и всего 3 млн населения. 60 человек на квадратный километр. Но в Дагестане постоянно проводятся КТО, постоянно кого-то из тех, кому не сидится спокойно, задерживают. Если повезет. В основном не везет, поэтому в сводках постоянно присутствуют ликвидированные боевики и террористы.

В Чечне, либо в Дагестане сегодня сложно представить себе более или менее длительное существование бандитских формирований. Руководство республик и силовые структуры не просто хорошо умеют искать и находить бандитов. Речь идет о планомерной ликвидации, которая успешно происходит.

Ингушетия, самая маленькая по площади и населению республика федерации. 3628 квадратных километров территории и менее полумиллиона жителей. Плотность 132 человека на кв. км. Выше, чем в Дагестане, выше, чем в Чеченской республике (90 чел./кв. км).

Но не стоит забывать, что на юге граница Ингушетии совпадает с государственной границей России. А на той стороне — Грузия. Со всеми вытекающими отсюда перспективами.

То же самое можно сказать и в адрес Карачаево-Черкесской республики. Тот же регион, та же граница с Грузией. 14 тысяч кв. км. территории, где проживает 466 тысяч человек. Плотность населения 32 чел/кв. км.

Есть смысл присмотреться к этим республикам в свете происходящего в Сирии.

Мы уже говорили о так называемых периферийных вилаятах. Сложно сказать, насколько оправдано мнение, но есть информация о том, что роль периферийных вилаятов в системе, выстроенной исламистами, всегда была высока.

Известно, что вилаяты, они же российские республики Северного Кавказа, Татарстан и Башкирия, служили источником пополнения людских резервов ИГИЛ* на Ближнем Востоке. Не исключено, что, кроме рекрутинга, на них была возложена и другая функция. Какая — отвлекающий маневр или перенацеленные удары, сейчас пока сказать сложно.

Но методика действий террористов в Ингушетии показала, что это не самоучки из числа молодежи, обработанной соответствующими «пастырями», а вполне подготовленные бойцы. Да и практика чисто «сирийская» — смертник плюс штурмовая группа. В Сирии весьма успешно и повсеместно применялись именно такие группы.

Очевидно, что не все участники террористических и бандитских формирований по типу небезызвестного «Имарат Кавказ» почтили своим участием сирийские пески. А составили некий «резерв на черный день».

«Черный день» если не настал, то вот-вот. На подходе. Центральные вилаяты в Сирии переходят под контроль Сирии под ударами ВКС России и армии Асада.

В Ираке тоже далеко не все гладко. Курды, которых поддерживают западные союзники, тоже постепенно берут свое.

Руководству ИГИЛ* поневоле, дабы не прекратился поток денег и людей, необходимо показывать свою силу. Любым способом.

Так что активизация на периферии, после «успехов» ИГИЛ* в Алеппо, Мосуле, Ракке, Дейр-эз-Зоре вполне закономерна и понятна.

Кровь — такой же движитель для террористической организации, как деньги или патроны. И, чтобы были вторая и третья компоненты, необходимо пролить первый. И, желательно, как можно эффективнее и устрашающе.

Неудивительно, что движения начались именно на Северном Кавказе. Здесь остались и недобитые из числа «воинов света» прошлых времен, и (что ни говори) была в свое время прекрасно поставлена и отработана практика ведения партизанской войны.

Первый сигнал или нет, но очевидно, что Северному Кавказу необходимо уделить повышенное внимание наших спецслужб.

*ИГИЛ — запрещенная в РФ террористическая организация.